Мирные действия - Страница 83

Майлз даже не успел непонимающе спросить Какое животное?, как услышал ответ на этот вопрос: маленькие лапки протопотали по начищенному полу гостиной. За почти большим черно-белым котенком гнался его полностью черный братец; несмотря на набитый рот, первый умудрялся удивительно громкое урчать, отстаивая свое приобретение. Котенок вскарабкался по широким дубовым панелям и повис на бесценном старинном ковре ручной работы, но зацепился когтем и, наконец, перекувырнувшись, свалился на пол. Его соперник быстро кинулся на него, но не сумел вырвать приз. Пара жучиных ножек слабо трепыхнулась между подрагивающих белых усов, и коричнево-серебряное надкрылье дернулось в последний раз.

– Мой масляный жук! – в ужасе закричал Энрике, отпихнул свой стул и кинулся на кота-злоумышленника, преуспев в этом больше. – Отдай, убийца! – Он вытащил измочаленного жука из смертельных челюстей. Черный котенок поднялся на задние лапки, поставив передние ему на ногу, и неистово замахал лапкой: «Мне, мне, и мне дай такую штучку!».

«Превосходно!», подумал Майлз, нежно улыбаясь котятам, «на этих рвотных жуков все-таки нашлись естественные хищники!» Он как раз продумывал план быстрого развертывания в особняке Форкосиганов кошачьей охраны, как до него дошло. Котенок вбежал в гостиную уже с масляным жуком во рту. Следовательно…

– Доктор Боргос, откуда этот кот взял этого жука? – спросил Майлз. – Я думал, они все у вас заперты. В сущности, – он кинуд взгляд на сидевшего вдали Марка, – вы мне это обещали.

– А… – выговорил Энрике. Майлз не знал, по какой цепочке размышлений пробежался эскобарец, но увидел, как тот вздрогнул, добравшись до ее конца. – Ой. Извините. Мне надо кое-что проверить в лаборатории. – Энрике неуверенно улыбнулся, уронил котенка на свой опустевший стул и, развернувшись на месте, бросился из гостиной в сторону черной лестницы.

Марк торопливо произнес, – Думаю, мне лучше пойти с ним, – и последовал за Энрике.

Полный дурных предчувствий, Майлз отложил салфетку, украдкой пробормотав: – Тетя Элис, Саймон, займите гостей вместо меня, хорошо? – и присоединился к процессии, задержавшись лишь на мгновение, чтобы распорядиться Пиму подать еще вина. И побольше. Немедленно.

Майлз догнал Энрике и Марка этажом ниже, у двери прачечной/лаборатории – как раз вовремя, чтобы услышать вопль эскобарца: «О, нет!». Он мрачно протиснулся мимо Марка и обнаружил следующую картину: Энрике стоит на коленях рядом со свалившимся с ящика большим лотком – одним из жучиных ульев. Сетчатый верх лотка сдвинулся от удара, и внутри безнадежно кружит один-единственный, лишившийся с одного боку двух лапок, форкосигановский масляный жук, не в силах перелезть через стенку.

– Что случалось? – прошипел Майлз Энрике.

– Они сбежали, – ответил Энрике и принялся ползать по полу, заглядывая под мебель. – Эти проклятые кошки, наверное, cбили лоток. Я достал его, чтобы отобрать жуков в вам подарок. Мне были нужны самые лучшие и крупные. Когда я уходил, все было в порядке…

– И сколько насекомых было в этом лотке?

– Все. Вся эта генетическая линия. Около двух сотен особей.

Майлз оглядел лабораторию. Никаких масляных жуков в цветах Форкосигана не было видно. Он подумал, какой же большой, старый и скрипучий этот дом. Трещины в полу, в стенах, крошечные щели повсюду; пустоты под половицами, за стенными панелями, наверху, на чердаках, внутри старых оштукатуренных стен…

Рабочие жуки, по словам Марка, будут просто блуждать, пока не умрут, и все…

– У вас, видимо, все еще есть королева? Вы можете, э-э, восстановить ваш генетический ресурс, а? – Майлз медленно прошелся вдоль стен, глядя вниз во все глаза. Никаких проблесков коричнево-серебряного его напряженный взгляд не обнаружил.

– Гм, – сказал Энрике.

Майлз продолжил, тщательно выбирая слова: – Вы заверяли меня, что королевы не могут двигаться.

– Зрелые королевы двигаться не могут, это правда, – объяснил Энрике, снова поднимаясь на ноги и качая головой. – Но незрелые королевы умеют удирать словно молния.

Майлз за долю секунды додумал эту мысль до конца. Рвотные жуки в цветах Форкосиганов. Форкосигановские рвотные жуки по всей Форбарр-Султане.

В СБ был один такой приемчик – быстро схватить человека за воротник, слегка закрутить и прижать костяшками пальцев; если исполнить этот прием без ошибок, одновременно пресекалось и кровообращение, и дыхание. Майлз рассеянно порадовался, что не потерял хватку, несмотря на свою нынешнюю гражданскую профессию. Он притянул потемневшее лицо Энрике вниз, к своему. В дверях лаборатории появилась запыхавшаяся Карин.

– Боргос. Вы вернете и пересчитаете всех этих проклятых рвотных жуков до единого, и в особенности их королеву, и сделваете это не менее, чем за шесть часов до прибытия графа и графини Форкосиган, а это случится завтра в полдень. Потому что за пять часов пятьдесят девять минут до того, как мои родители появятся дома, я вызову сюда профессионального дезинсектора, и он позаботится о кишащих здесь насекомых, а под ними я имею в виду абсолютно всех рвотных жуков, которые попадутся ему на глаза, вам ясно? Никаких исключений и никакого милосердия.

– Нет, нет! – несмотря на недостаток кислорода выдавил из себя вопль Энрике. – Не надо…

– Лорд Форкосиган! – раздался от двери потрясенный голос Катерины. От неожиданности он подействовал на Майлза, словно ударивший из засады луч парализатора. Его рука с виноватым видом разжалась, и Энрике выпрямился, пошатываясь и со сдавленным хрипом втягивая воздух.