Мирные действия - Страница 73

К оглавлению

– Вы готовы, господа? – спросил мажордом.

– Удачи, Доно, – пожелал Айвен и собрался ретироваться.

– Да, – сказал Бай, – удачи. Я просто побуду здесь и дружески поболтаю с Айвеном, пока ты будешь занят, ладно?

– В моем списке, – сказал мажордом, – вы все. Форратьер, лорд Форратьер, лорд Форпатрил. И оруженосец Сабо.

– О, это наверное ошибка, – любезно подсказал Айвен. – К Грегору собирался один лишь лорд Доно.

Бай согласно кивнул.

– Список, – сказал мажордом, – составлен собственной рукой императора. Сюда, пожалуйста.

По обыкновению ироничный Бай немного присмирел, и все они покорно проследовали за мажордомом на два этажа вниз и за угол к северному крылу и личной приемной Грегора. Мажордом не потребовал от Айвена засвидетельствовать личность Доно, из чего тот заключил, что прошлой ночью во дворец доставили исчерпывающий отчет о происшедших событиях. Айвен был почти разочарован. Ему так хотелось бы увидеть еще кого-то столь же пораженным, каким оказался он сам.

Мажордом коснулся сенсорной панели возле входа, доложил о своих спутниках, и дверь открылась. Грегор отключил свою комм-консоль и поднял глаза на вошедших. Он встал, обошел вокруг стола и, скрестив руки, оглядел всех.

– Доброе утро, джентльмены. Лорд Доно. Оруженосец.

Три ответных возгласа слились в неразборчивое «Доброе утро, сир» – и лишь Доно, шагнув вперед и задрав подбородок, четко произнес: – Благодарю вас, сир, что вы согласились встретиться со мной так быстро.

– А-а, быстро, – сказал Грегор. – Да. – Он кинул странный взгляд на смиренно опустившего глаза Бая. – Пожалуйста, садитесь, – продолжил он. Легкий жест в сторону кожаных диванов в дальнем конце кабинета – и мажордом поспешил приставить к ним еще пару кресел. Грегор сел на свое обычное место на одном из диванов, чуть боком – это давало ему возможность хорошо видеть лица посетителей в потоке яркого, рассеянного света, струящегося из северных окон, выходящих на дворцовый сад.

– Я предпочел бы стоять, если позволите, сир, – негромко попытался предложить оруженосец Сабо, но ему не позволили прислониться к дверному проему и тем самым иметь потенциальную возможность сбежать; Грегор лишь коротко улыбнулся, указав ему на стул, и Сабо волей-неволей присел, хотя на самый краешек. Бай взял себе второй стул и изобразил что-то почти похожее на его обычную непринужденную позу «нога-на-ногу». Доно сел прямо, настороженно, держа колени и локти обособленно друг от друга и занимая пространство, которое никто не оспаривал; второй диван достался ему единоличное пользование, пока Грегор с иронией не указал в эту сторону открытой ладонью и Айвену не пришлось присесть туда же. Но по возможности – подальше от Доно.

По лицу Грегора нельзя было прочесть ничего, кроме того очевидного факта, что возможность застать его врасплох была утрачена Донной / Доно за те несколько часов, которые прошли после звонка Айвена. Айвен был уже готов запаниковать и сболтнуть что-то лишнее, но тут Грегор наконец нарушил повисшую тишину.

– Так чьей же это было идеей?

– Моей, сир, – уверенно ответил лорд Доно. – Мой покойный брат не раз твердо говорил – Сабо и прочие в доме могли бы это подтвердить – о том, что мысль о Ришаре как наследнике графства Форратьер ему ненавистна. Не умри Пьер так внезапно и неожиданно, он, конечно, нашел бы другого наследника. Я чувствую, что выполняю его устную волю.

– Значит вы, м-м, уже после его смерти утверждаете, что он бы это одобрил.

– Да. Если он задумывался на эту тему. Допускаю, что при жизни у него не было никаких причин рассчитывать на столь радикальное решение.

– Я вижу. Продолжим, – Айвен узнал эту классическую манеру Грегора – «дай-им-достаточно-веревки-чтобы-повеситься». – А на какую поддержку вы рассчитывали, уезжая? – он весьма многозначительно поглядел на оруженосца Сабо.

– Я добился одобрения моих оруженосцев… нет, разумеется, оруженосцев моего покойного брата, – сказал Доно. – И их долгом было охранять оспариваемую собственность до моего возвращения.

– Вы приняли их присягу? – голос Грегора внезапно сделался очень мягким.

Айвен съежился. Принять присягу оруженосцев до утверждения в качества графа или графского наследника было серьезным преступлением, нарушением одного из подпунктов закона Форлопулоса – того самого, который, в частности, ограничил число графских оруженосцев до двадцати. Лорд Доно незаметно кивнул Сабо.

– Мы дали ему свое личное слово, – тут же подал реплику Сабо. – Любой человек может свободно дать свое личное слово насчет собственных действий, сир.

– Гм, – сказал Грегор.

– Помимо оруженосцев дома Форратьеров, я сообщил о своих намерениях только двум людям – моему юристу и моему кузену, – продолжал лорд Доно. – Я нуждался в поверенном, чтобы привести в действие некоторые юридические меры, проверить все детали и подготовить необходимые документы. И сама юрист, и все ее записи, разумеется, полностью в вашем распоряжении, сир. Я уверен, вы понимаете тактическую необходимость неожиданности. Я никому ничего не сказал до своего отъезда, чтобы Ришар не был предупрежден и не подготовился.

– Кроме Байерли, – подсказал Грегор.

– Кроме Бая, – согласился Доно. – Мне нужно было доверенное лицо в столице, чтобы следить за всеми шагами Ришара, пока я далеко отсюда и недееспособен.

– Ваша лояльность кузену чрезвычайно… примечательна, – пробормотал Грегор.

Бай поглядел на него с опаской. – Спасибо, сир.

– И ваша замечательная предусмотрительность. Я обратил на нее внимание.