Мирные действия - Страница 59

Марк дернулся. Его вновь приобретенная бетанская рациональность терялась, когда дело касалось Карин, и всю прошедшую неделю его подавленные личности все чаще беспокойно заявляли о себе. Но Ципис был его финансовым советником, а не врачом. И он даже не являлся – в конце концов, они были на Барраяре – его свадебным посредником.

– Так заметили ли вы хоть какие-то признаки того, что интерес вашего брата к госпоже Форсусассон взаимен? – весьма горестно продолжил Ципис.

– Нет, – признался Марк. – Но она очень скрытна. – Но было ли это отсутствием чувства или лишь ужасным самообладанием? Кто мог провести такое различие? – Подождите-ка, понял! Я натравлю на нее Карин. Именно об этих вещах женщины сплетничают друг с другом. Поэтому они так подолгу и засиживаются в дамской комнате – перемывают косточки своим парням. По крайней мере, так мне однажды ответила Карин, когда я пожаловался, что она меня надолго бросила…

– Мне нравится, какое у этой девочки чувство юмора. Мне всегда нравились Куделки. – Глаза Циписа на мгновение блеснули. – И ты будешь вести себя с ней должным образом, я надеюсь?

Тревога! Дело пахнет базиликом!

– О да, – горячо заявил Марк. Пыхтун и вправду рвался пообщаться с ней должным образом – прямо сейчас, с применением всех своих сил и бетански-отточенных навыков, только позволь она это ему. У Обжоры, сделавшего своим хобби кормление ее всякими вкусностями, сегодня тоже был удачный день. Убийца притаился, готовый уничтожить всякого, кого она назовет врагом – вот только у Карин не бывало врагов, одни лишь друзья. Даже Рева по-своему получил удовольствие на этой неделе, поскольку все мучения служили к его выгоде. По этому вопросу Черная Команда голосовала единогласно.

Эта восхитительная, страстная, великодушная женщина… В ее присутствии он чувствовал себя словно вялая холоднокровная тварь, которая выбралась из-под камня, где была обречена ползать до самой смерти, и неожиданно увидела чудесное солнце. Теперь весь день это создание готово с жалобным блеянием тащиться вслед за светилом, в надежде, что оно сверкнет для него еще на одно великолепное мгновение. Терапевт строго отчитала его по поводу такой склонности: «С твоей стороны непорядочно по отношению к Карин возлагать на нее такое бремя, верно? Ты должен научиться быть щедрым и отдавать, а не только брать то, что тебе необходимо.» Абсолютно верно, верно. Но черт возьми, даже его врачу Карин понравилась настолько, что она пыталась уговорить девушку заняться психотерапией. Все любили Карин, потому что она любила всех. Всем хотелось быть рядом с ней; она заставляла людей обнаруживать в себе что-то хорошее. Все желали сделать для нее хоть что-то. У нее в изобилии было все, чего Марку так не хватало: хорошее настроение, заразительный энтузиазм, сочувствие, здравомыслие. У нее были необозримые перспективы в области продаж; как много они двое могли бы сделать вместе, Марк – со своей способностью к анализу, а Карин – с талантом к общению со всей остальной частью человечества… Сама мысль о том, что он почему-то потеряет ее, доводила его до неистовства.

Однако стоило Карин, Энрике и госпоже Форсуассон благополучно вернуться в комнату, как охватившая Марка паника исчезла и он задышал ровнее. Хотя после завтрака все и настроились на созерцательный лад, но Карин вновь их растормошила; необходимо было выполнить еще одну сегодняшнюю задачу – набрать камней для майлзовского сада. Ципис обеспечил их голокартой, наметил направление поездки и предоставил в их распоряжение пару широкоплечих и вполне милых молодых людей с ручными лебедками и аэрофургон с подъемником. Фургон полетел вслед за флаером, который Марк повел на юг, к вырисовывающемуся на горизонте серому зигзагу Дендарийских гор.

Марк приземлился в горной долине, обрамленной скалистым ущельем. Эта совершенно необработанная земля была собственностью семьи Форкосиганов. Легко видеть, почему ее не тронули. Девственный кусок местной барраярской растительности – ладно, лесом его назвать было нельзя, хотя для кустарника он слишком здорово разросся – на многие километры вокруг покрывал неприступные склоны.

Госпожа Форсуассон вышла из флаера и стала разглядывать открывающуюся на севере панораму населенных равнин Округа. Теплый воздух скрывал дальнюю линию горизонта волшебным синим туманом, но на сотню километров вдаль было хорошо видно. Тремя арками вздымались вверх, словно враждующие замки, кучевые облака, сверху окутанные белым и серо-серебряные у основания.

– О, – сказала она, расплывшись в улыбке. – Вот это правильное небо. Таким оно и должно быть. Я понимаю, Карин, почему вы сказали, что лорду Форкосигану здесь нравится. – Она почти непроизвольно раскинула руки, стараясь охватить как можно больше. – Обычно холмы окружают меня, словно стены, но это… это просто прекрасно.

Мускулистые парни посадили свой транспорт возле флаера. Госпожа Форсуассон отправила их вместе с оборудованием вниз в ущелье с заданием набрать привлекательных с виду подлинных дендарийских валунов и булыжников, которым предстоит отправиться в Форбарр-Султану. Энрике увязался за ними, словно долговязый и чрезвычайно неуклюжий щенок. Марк, которого подъемы и спуски обычно заставляли задыхаться и сопеть, ограничился видом на ущелье сверху и прогулкой по не столь устрашающе крутой долине под руку с Карин.

Когда его рука скользнула ей на талию и он наконец обнял ее, она прильнула к нему, но стоило ему совершить ошибку, попытавшись в бессознательном сексуальном порыве прижаться лицом к ее груди и вдохнуть ее запах, она, к несчастью, напряглась и отпрянула. Проклятье.